Главное командование войск дальнего востока. Маньчжурская стратегическая наступательная операция
Баланс сил (1938-1940 годы)
Если просмотреть историческую литературу советского периода, то можно обнаружить интересную закономерность. И в официальных многотомных изданиях, и в авторских публикациях говорится о японской угрозе. Увеличение численности Квантунской армии, увеличение танков, самолетов, орудий в Маньчжурии, строительство укрепленных районов (Уров) у советских границ, строительство аэродромов также у советских границ, интенсивное железнодорожное и шоссейное строительство, направленное к советским границам. Список подобных мероприятий можно долго продолжать, и все сказанное будет правильно. И как вывод из всего сказанного – Япония разрабатывает планы агрессии, готовит нападение, и огромная советская территория от Байкала до Владивостока находится под постоянной угрозой. Поэтому, жители этого региона, будьте бдительны, держите порох сухим и крепче сжимайте винтовку.
Для конца 1930-х, когда надо было скрывать все и вся, подобные утверждения имели смысл. Но через полвека, в конце 1980-х, когда многие секреты ушли в прошлое и были открыты некоторые архивы, подобные утверждения объяснить очень трудно. Если проанализировать уже рассекреченные документы, то станет ясно, что по ту сторону Амура на советской территории делалось то же самое. Увеличивалась численность войск ОКДВА и ЗабВО, увеличивалось количество танков, самолетов и орудий. Против японских укрепленных районов у советских границ строились в Забайкалье и особенно в Приморье такие же УРы у маньчжурских границ. На советской территории также велось интенсивное железнодорожное и шоссейное строительство, направленное к маньчжурской границе. В районе Владивостока строились аэродромы для тяжелобомбардировочных бригад. И если японские бомбардировщики с маньчжурских аэродромов могли долететь до Владивостока и Хабаровска, то советские ТБ-3 могли отбомбиться над столицей империи и вернуться обратно – запаса дальности хватало. И ведь бомбили, правда, на бумаге. Желающие могут прочитать роман Николая Павленко «На Востоке», изданный в 1937 году. Тем очень красочно показан пылающий Токио, уничтоженный советской авиацией во время будущей японо-советской войны. Список подобных мероприятий с советской стороны можно также долго продолжать, и здесь также все будет правильно. На советской территории было зеркальное отражение всего того, что делалось в Маньчжурии. И как вывод из всего сказанного – Советский Союз также разрабатывал планы агрессии, также готовил нападение.
И чтобы разобраться во всех этих противоречивых утверждениях и дать окончательный ответ, кто на кого собирался напасть, нужно заняться подсчетом сил и средств, сопоставлением фактов и намерений. Кто окажется сильнее, тот и готовит нападение. Более слабая страна никогда не будет готовить агрессию против своего более сильного соседа. Иными словами, нужен баланс сил в дальневосточном регионе накануне Второй мировой войны. Сухие цифры и факты, взятые из архивных документов, дадут более точный и правдивый ответ, чем рассуждения советских историков об «агрессивности» Японии и «оборонных» мероприятиях Советского Союза.
Когда советское военное руководство планировало увеличение РККА в дальневосточном регионе, оно, конечно, не имело документов японского генштаба или штаба Квантунской армии. Единственными достоверными, проверенными и перепроверенными данными были данные военной разведки о численности и вооружении Квантунской армии. На них и опирались в Генштабе при текущем планировании усиления советских войск на Дальнем Востоке и при перспективном планировании, когда разрабатывались оперативные планы на случай войны с Японией. Конечно, данные военной разведки нельзя было считать за стопроцентную истину. Возможно, после сопоставления наших разведывательных сводок с документами японского генштаба, опубликованными в последние годы в Японии, могут появиться расхождения в цифрах, и японские документы будут истиной в последней инстанции. Но в конце 1930-х ничего другого у нашего Генштаба не было. Поэтому и современным исследователям при оценке ситуации того периода приходится пользоваться разведывательными сводками.
20 декабря 1938 года заместитель начальника Разведупра комдив Орлов направил в Генштаб справку о перебросках японских войск из Японии и перегруппировке их в Маньчжурию в октябре – декабре 1938 года. За это время из Японии на материк было переброшено 250 тысяч человек. В Маньчжурию перебросили 57 тысяч, 100 орудий, 35 танков и 55 самолетов. С учетом этих пополнений и возвращения в Японию старослужащих Разведупр определил численность Квантунской армии на 15 декабря 1938 года в 347 тысяч человек. На вооружении этой группировки по подсчетам военной разведки имелось: орудий – 1368, танков – 684 и самолетов – 475. К этому была добавлена численность Корейской армии в 54 000 человек с 248 орудиями, 33 танками и 120 самолетами. Можно считать, что эти войска были сосредоточены у советских дальневосточных границ к 1 января 1939 года.
15 января 1939 года Орлов отправил начальнику Генштаба командарму 1-го ранга Шапошникову новую сводку по переброскам японских войск на 15 января. В сводке отмечалось, что, по имевшимся в Разведупре сведениям, «за вторую половину декабря и за первую декаду января 1939 года японские войска в Маньчжурии усилились на одну пехотную дивизию…» По достоверным сведениям, к этому времени в Маньчжурии была осуществлена организация штабов армейских групп. На основных операционных направлениях (Приморское, Благовещенское, Забайкальское) для удобства управления многочисленными пехотными дивизиями началось формирование армейских структур со своими штабами. При этом центральная структура командования Квантунской армии с ее штабом сохранялась. При такой организации штаб Квантунской армии начал выполнять функции штаба фронта. Японское военное руководство повторило советский опыт, когда перед хасанскими событиями был организован Дальневосточный фронт, в структуре которого были сформированы две армии. Но если подобное мероприятие советского командования, да еще перец Хасаном, а не после, выдавалось советскими историками после войны как миролюбивое и оборонительное, то такое же мероприятие японского командования расценивалось Разведупром в 1939-м по-другому: «На основании изложенного можно сделать вывод, что японское командование переводит Квантунскую армию на военное положение, о чем свидетельствуют следующие факты: 1) Реорганизация управления войсками с использованием форм и методов управления, характерных для военного времени…»
Вот такой двойной стандарт. Создание армейских звеньев управления на Дальнем Востоке и создание фронта летом 1938-го как оборонительное и миролюбивое и создание таких же структур в Маньчжурии как подготовка к войне. Для сведения читателя: с 4 сентября 1938 года на основании приказа Наркома Обороны № 0040 для улучшения руководства войсками Дальнего Востока и повышения уровня боевой подготовки управление фронта было расформировано, и из войск фронта были организованы Отдельные Краснознаменные армии – 1-я ОКА и 2-я ОКА. Командующим 2-й ОКА был назначен командарм 2-го ранга Конев. Штаб армии дислоцировался в Хабаровске. 1-я ОКА объединяла войска, расположенные в Приморье, штаб располагался в городе Ворошилов. Командовал армией командарм 2-го ранга Штерн. Можно также отметить, что еще в пятилетнем плане развития вооруженных сил (1938-1942 годы), подготовленном в конце 1937 года, указывалось, что в основу разработки плана были положены требования: быть способными отразить нападение врагов одновременно на Западе и Востоке и перенести борьбу на территорию противника.
Какие силы были сосредоточены на Дальнем Востоке к 1939 году? После ликвидации хасанского конфликта усиление войск в этом районе продолжалось. Из центральных районов страны перебрасывалась боевая техника: орудия, танки и особенно самолеты. Перебрасывались также и отдельные воинские части. Транссибирская магистраль была забита воинскими эшелонами. Перебрасывалась военная техника, вооружение, боеприпасы и различное имущество, необходимое для формирования новых частей в случае начала войны. К 1939 году в этом регионе находилось 450 тысяч личного состава, 5748 орудий и 4716 танков. По орудиям наши войска превосходили Квантунскую и Корейскую армии в четыре раза, по танкам – в 6,6 раза. Что касается боевых самолетов, то уже на 1 января 1938 года на Востоке имелось 24 авиационные бригады (из них тяжелобомбардировочных – 6, среднебомбардировочных – 4, истребительных – 5) с общим количеством боевых самолетов – 2623. Превосходство советских войск и в общей численности, и особенно в средствах подавления было явным. И в японском генштабе, конечно, об этом знали. В разведывательном отделе сидели специалисты, которые умели и добывать информацию, и считать, и анализировать.
Конечно, при таком соотношении сил можно было разрабатывать различные варианты плана «ОЦУ» – бумага все стерпит. Но при определении агрессивности и угрозы войны со стороны Японии надо исходить не из бумаготворчества, а из реального количества войск и боевой техники. А оно, конечно, было в пользу РККА. Следует отметить и то, что ни один из вариантов плена «ОЦУ» не был добыт военной разведкой. И при определении угрозы войны и в Разведупре, и в Генштабе могли пользоваться только общей численностью Квантунской армии и оценками военно-политического положения в этом районе. Могут возразить, что Япония находилась рядом с Маньчжурией и Кореей и при абсолютном господстве своего военно-морского флота в Японском и Южно-Китайском морях могла быстро перебросить, в случае необходимости, на материк любое количество войск и техники. И это было бы возможно, если бы не «китайский фактор». После начала японо-китайской войны в августе 1937 года китайский фронт поглощал все людские и материальные ресурсы империи. Япония увязла в войне с Китаем всерьез и надолго. И говорить об одновременной войне с Китаем и Советским Союзом не было смысла – сил на это не хватало.
15 ноября 1938 года Орлов доложил Шапошникову справку о возможностях мобилизационного развертывания японской армии и «Боевое расписание японской армии и ее территориальное распределение по состоянию на 15 ноября 1938 года». Аналитики разведки собрали, систематизировали и проанализировали всю разведывательную информацию по Японии, и получился любопытный документ. В Китае было сосредоточено 28 пехотных дивизий и одна бригада; две кавалерийские, четыре артиллерийские и две мотомеханизированные бригады, две танковых и четыре зенитных полка. Всего 700 тысяч человек, 2000 орудий, 930 танков и 1346 самолетов. В Маньчжурии находилось 10 пехотных дивизий, три кавалерийские, четыре охранные и две мотомеханизированные бригады, а также гарнизоны УРов, две артиллерийские бригады, три полка тяжелой артиллерии, два зенитных и девять артиллерийских полков. Всего в Квантунской армии было 320 тысяч человек, 1268 орудий, 648 танков и 420 самолетов. К этому добавлялась группировка Корейской армии в составе двух дивизий с частями усиления общей численностью 54 тысячи человек. В остатке, то есть в Японии, на Сахалине и Формозе, оставались только три пехотные дивизии с частями усиления и обозно-тыловые части общей численностью в 333 тысячи человек при 914 орудиях, 120 танках и 300 самолетах. Немного на случай предполагаемой войны с Советским Союзом. В Китае шли упорные бои, и перебросить оттуда в Маньчжурию какое-то количество дивизий было невозможно. А переброска с островов на материк оставшихся трех дивизий не делала погоды.
За время войны в Китае японская армия увеличилась с 380 до 1677 тысяч человек, а число дивизий возросло с 21 до 44. И все равно воевать с Советским Союзом было нечем. Китайский фронт «съел» половину японской армии. Смешно было начинать войну с семью сотнями танков и шестью сотнями самолетов. Не говоря уже о том, что качество танковой и авиационной техники японской армии было значительно хуже, чем качество этой же техники в РККА. Так что все планы нападения на Советский Союз можно было не вынимать из сейфов до лучших времен.
Информация разведки и баланс сил учитывались Генштабом при разработке планов стратегического развертывания. Доклад об этом плане был написан 24 марта 1938 года начальником Генштаба Шапошниковым. Документ был настолько секретным, что его не доверили машинисткам, и все 40 страниц доклада Шапошников писал сам. Так в одном рукописном экземпляре этот документ и осел в архиве. Главная задача при разработке основ стратегического развертывания на Востоке заключалась в том, чтобы не допустить вторжения японских войск в пределы советского Дальнего Востока, нанести им решительное поражение в Северной Маньчжурии и удержать за собой побережье Тихого океана, Сахалин и Камчатку. Удержание Приморья считалось обязательным при любых обстоятельствах, поэтому здесь не допускалось ослабление группировки войск РККА.
В Генштабе считали, что наступление на сунгерийском направлении может носить лишь вспомогательный характер как операция, которая связывает приморское и благовещенское направления. Удар с благовещенского направления затруднялся переправой через Амур, а затем преодолением Малого Хинганского хребта. Но, несмотря на трудности, удар на этом направлении предусматривался потому, что мог содействовать продвижению советских войск из Забайкалья с задачей выхода в район Цицикара. Предполагалось, что с появлением наших крупных сил в Сунгарийской равнине южнее Цицикара в сочетании с наступлением от Благовещенска будет создано наиболее выгодное положение, которое может заставить японское командование отказаться от наступления на приморском направлении. План войны в Маньчжурии был наступательным, никакая оборона на границе за сооружениями УРов не предусматривалась.
Особое значение в докладе придавалось Монголии. Этот театр военных действий оценивался как плацдарм, прикрывающий железнодорожное сообщение Дальнего Востока с Восточной Сибирью и поэтому имеющий особое значение. Этот же плацдарм был выгоден для наступления в обход Большого Хинганского хребта с юга на Маньчжурскую равнину. Следовательно, территория МНР должна была обязательно удерживаться расположенными там советскими войсками совместно с частями МНРА. В докладе Шапошникова указывалось: «Для решения задач на Дальнем Востоке, в Забайкалье и МНР необходимо развернуть 40 стрелковых дивизий, одну горно-стрелковую дивизию на Сахалине, 8 отдельных стрелковых полков, 5 кавалерийских дивизий, 7 танковых бригад, 3 бронебригады в МНР, 3748 орудий, 3525 танков, 2998 самолетов (вместе с флотом), в том числе: бомбардировщиков – 1524, истребителей – 958, разведчиков – 457».
В докладе также давалась разбивка сил и средств по операционным направлениям. Сосредоточение таких сил обеспечивало существенное превосходство над силами Квантунской армии и обеспечивало успешные операции на территории Маньчжурии. Вот как выглядело это сосредоточение в плане Шапошникова:
На Востоке предполагается создать следующую группировку войск:
– на территории МНР – 57-й особый корпус в составе трех стрелковых дивизий, одной кавалерийской бригады, одной танковой и трех мотоброневых бригад и 100 самолетов.
– на забайкальском направлении – 14 стрелковых и 3 кавалерийские дивизии, две танковые бригады и 682 самолета.
– на благовещенском направлении – 7 стрелковых дивизий и одна танковая бригада, а на сунгарийском направлении – 4 стрелковые дивизии и одна танковая бригада, на этих двух направлениях иметь 1012 самолетов.
– на приморском направлении – 10 стрелковых и 2 кавалерийские дивизии, 2 танковые бригады и 515 самолетов.
Считается, что с окончанием сосредоточения этих сил мы будем иметь превосходство над японскими войсками в пехоте и в технике (на 900 орудий, 2100 танков, а по самолетам – более чем в два раза).
Предполагалось, что для сосредоточения войск потребуется 35-45 дней. Однако в докладе оговаривалось, что если мы вступим в войну до окончательного сосредоточения японской армии, то наше превосходство в авиации и танках позволит нам, не ограничиваясь активной обороной, вести небольшие наступления на забайкальском и благовещенском направлениях. Основные положения доклада Шапошникова были использованы Генштабом при разработке летом 1945 года плана разгрома Квантунской армии. Доклад был рассмотрен 13 ноября 1938 года на заседании Главного Военного Совета и одобрен им. Но еще 26 мая по приказанию Наркома Обороны Блюхер был полностью ознакомлен с планом развертывания и записал задачи войск на Дальнем Востоке. Кроме того, ему были даны все другие расчетные данные.
1939 год начался с тревожных сообщений из Японии. 23 января Зорге сообщил информацию, полученную от майора Шолля, о растущей поддержке в японском генштабе действий в северном направлении и ускорении организации армейских групп в Маньчжурии. Военный атташе считал, что «это указывает на новую подготовку против СССР…» Такое же мнение было и у многих иностранных наблюдателей, находившихся в Токио. Но у Зорге и членов его группы была другая точка зрения. В своей телеграмме он сообщал: «Но я и другие думаем, что это не означает подготовку войны с СССР, так как японцы не в состоянии затевать войну сейчас, когда они с трудом удерживаются в Китае. Я полагаю, что японцы весной пойдут на военные провокации, которые приведут к частным инцидентам». Как показали дальнейшие события, информация Зорге была правильной и поступила в Москву своевременно. Но до Улан-Батора, где располагался штаб 57-го особого корпуса, она, очевидно, не дошла, а если и дошла, то не была принята во внимание. Ни командование корпуса, ни штаб, ни войска, расположенные в МНР, не были готовы к началу боевых действий.
Почему же на этот раз в качестве мишени для новой провокации и крупных инцидентов была избрана территория республики? В реестре жертв японской военщины очередь Монголии шла вслед за Маньчжурией. В японском генштабе давно поняли важность географического и стратегического положения Внешней Монголии (МНР). Официальная японская печать неоднократно обвиняла СССР в намерении использовать территорию МНР в качестве трамплина для «большевизации» Внутренней Монголии, Маньчжоу-Го и Китая. В правящих кругах Японии считалось, что снятие или хотя бы частичное ослабление этой «угрозы» явилось бы первым шагом на пути осуществления «континентальной политики» империи. С захватом Маньчжурии появилась идея создания «буферных зон» в пределах Внешней Монголии и Северного Китая. Всячески поощрялись сепаратистские движения Внешней Монголии, официально считавшейся составной частью Китая.
Правящие круги Японии мечтали о вхождении МНР в качестве составной чести в «Великую Монголию», которая должна находиться в «сфере сопроцветания великой Восточной Азии» под эгидой Японии. Японская военщина полагала, что если МНР окажется в сфере японо-маньчжурского влияния, то безопасность советского Дальнего Востока будет основательно подорвана, а в случае войны может сложиться такая ситуация, которая вынудит СССР без всякой борьбы оставить территорию всей Сибири. В японских оперативных планах МНР именовалась ключом к Дальнему Востоку, щитом, прикрывающим весьма уязвимую Транссибирскую магистраль, и базой для широких действий на территории Северного Китая. В связи с этим после Маньчжурии последовало вторжение японских войск в китайские провинции Жэхэ, Чахар и Суйюань, занимавшие охватывающее положение по отношению к юго-восточной части МНР, а также начало широкого строительства стратегических железных дорог в этих провинциях.
Вот оценка планов японского командования, данная в докладе о компании в районе Халхин-Гола, составленном Штабом 1-й Армейской группы сразу же после окончания конфликта:
«Не имея возможности и сил, в связи с действиями в Китае, организовать более широкие действия по захвату МНР – этого важнейшего для Японии военного плацдарма, в 1939 году японцы ставили перед собой более ограниченную задачу – захватить территорию МНР до реки Халхин-Гол. На ближайший период для японцев территория до Халхин-Гола являлась крайне необходимой и важной по следующим причинам:
Первое – японцы развернули строительство железной дороги Халун-Аршан – Ганьчжур, строя ее в обход Большого Хингана. По их плану дорога должна была пройти около высоты Номонхан Бурд Обо – в удалении от границы МНР не далее 2 – 3 километров, то есть под действительным пулеметным огнем противника.
Второе – Халхин-Гол и песчаные высоты по восточному берегу реки, в случае захвата их японцами и укрепления, создавали очень сильное прикрытие подступов к Хайлару и Халун-Аршану, в настоящее время пока очень слабо защищенных со стороны МНР».
Инициатором вторжения на территорию МНР было командование Квантунской армии, которое возлагало большие надежды на поддержку со стороны внутренней контрреволюции из числа феодальной знати и высшего ламаистского духовенства, составлявших «пятую колонну», а также на дезорганизованность Монгольской Народно-революционной армии (МНРА), обескровленной репрессиями 1937-1938 годов, когда было арестовано и уничтожено абсолютное большинство высшего и старшего командного состава МНРА. Учитывалось и то, что репрессии, начатые по примеру ежовских «чисток» в СССР, продолжались в МНРА и в начале 1939 года. Японское командование рассчитывало на то, что продолжавшиеся репрессии в частях 57-го корпуса еще больше ослабят группировку советских войск в МНР.
Уже во время халхингольских боев особисты НКВД продолжали обнаруживать «японскую агентуру», которая якобы существовала в штабе корпуса. К японским шпионам и «врагам народа» причислили начальника штаба корпуса Кущева, помощника начальника штаба Третьякова, начальника оперативного отдела штаба Ивенкова. Для большей солидности к ним добавили заместителя Главкома МНРА Лупсанданая и ряд других видных работников Полпредства и ЦК Народно-революционной партии МНР.
Упущений в боевой подготовке войск и в подготовке театра военных действий было много. Сказывались неопытность командного состава, халатность и, может быть, какое-то благодушие – надежда на то, что ничего серьезного не случится. Вот как оценивалась обстановка перед началом боев в докладе штаба:
«Командование 57 ОК (особого корпуса), в лице комдива Фекленко, советники МНРА, штабы 57 ОК и МНРА проявили преступную халатность в деле подготовки восточного направления к развертыванию боевых действий.
Этого района ни Командование 57 ОК и МНРА, ни их штабы совершенно не знало и там не бывало. Командиры соединений и их штабы также никогда ни на одном направлении не бывали и учений не проводили. Связь и управление на этом направлении также не были совершенно подготовлены, и все базировалось только на один провод до Тамцак-Булака. Никаких узлов связи подготовлено не было. Никаких оперативных расчетов, отработанных соображений и документов на сосредоточение советско-монгольских частей, на случай развертывания боевых действий ни в штабе 57 ОК, ни в штабе МНРА не оказалось. Части 57 ОК и части МНРА оказались очень плохо подготовленными, особенно плохо был подготовлен штаб 57 ОК…»
Оценка в докладе была жесткая. Конечно, если начальник штаба корпуса японский шпион, то оценка работы штаба в таком докладе, который предназначался высшему командованию, может быть только отрицательной. Но если спустя полвека отбросить все ложные обвинения, то все равно надо признать, что к возможным крупномасштабным конфликтам с частями Квантунской армии в 1939 году командование корпуса было не готово. И дело здесь не в том, что бои начались в восточном выступе. Начнись они в любом другом месте монголо-маньчжурской границы – результат первых столкновений был бы точно таким же. Не были мы готовы к серьезному конфликту, и исправлять просчеты и ошибки пришлось уже в ходе боев.
Бои на Халхин-Голе подробно описаны, с привлечением новых архивных документов, в биографических книгах о маршале Жукове, и нет смысла повторять уже написанное. Надо только отметить, что сразу же после начала майских боев началось новое усиление советских войск в дальневосточном регионе. Пополнялись людьми и боевой техникой части 57-го корпуса, переформированного в 1-ю Армейскую группу, пополнялись войска и боевая техника Забайкальского военного округа и части 1-й и 2-й Отдельных Краснознаменных армий. За летние месяцы по Транссибирской магистрали было перевезено много людей, танков и орудий. Все это позволило значительно увеличить мощь дальневосточной группировки и добиться еще большего превосходства над частями Квантунской армии.
В результате этих мероприятий на Дальний Восток было переброшено несколько стрелковых дивизий и множество других частей (бригады, полки, батальоны). Общая численность группировки увеличилась на 135 тысяч человек и составила 582 тысячи человек. Количество орудий и минометов за эти месяцы увеличилось на 3000 стволов и составило 8738 против 3700 по ту сторону границы. Танковая группировка увеличилась на 1300 машин и составила 6088 танков против 650 по ту сторону границы. Такая вот арифметика и такой баланс сил, если от фраз об угрозе японской агрессии перейти к бухгалтерии.
События 1939-го и начала 1940 годов коренным образом изменили стратегическую обстановку на западных и восточных границах страны. Из разных районов к границам перемещались войска. В результате развертывания Красной Армии осенью 1939-го и зимой 1940 годов изменился боевой состав пограничных военных округов. Поэтому Главный Военный Совет уже 21 ноября 1939 года рассмотрел состав Красной Армии, изменившийся после начатой в сентябре скрытой мобилизации. Был также рассмотрен вопрос об обстановке в Европе в связи с началом Второй мировой войны и на Дальнем Востоке в связи с событиями на Халхин-Голе. В новых условиях пятилетний план строительства вооруженных сил, разработанный ранее, был пересмотрен. В план были внесены значительные изменения, и это привело к тому, что старый план стратегического развертывания 1937 года утратил свою силу. Поэтому в Генштабе уже в начале 1940 года начали разработку нового плана стратегического развертывания. Летом был разработан первый вариант.
К этому времени на Дальнем Востоке были проведены серьезные организационные изменения. Импровизация лета 1939-го, когда для координации действий разрозненных сил Забайкальского военного округа, 57-го ОК, 1-й и 2-й ОКА была создана Фронтовая группа со штабом в Чите, уже не соответствовала сложившейся обстановке. В случае начала нового конфликта, а такой вариант летом 1940-го не исключался, управлять войсками под Владивостоком из Читы за несколько тысяч километров было невозможно. Поэтому в Москве решили вернуться к старому методу управления войсками – воссоздать Дальневосточный фронт (ДВФ). Управление ДВФ было сформировано с 1 июля 1940 года на основании приказа Наркома Обороны № 0029 в связи с общей реорганизацией управления войсками, расположенными на территории Дальнего Востока. Управление фронта находилось в Хабаровске и имело структуру, общую с типовой структурой военных округов. В состав фронта входили обе Краснознаменные армии, вновь сформированная 15-я Сунгарийская армия и Особый стрелковый корпус, войска которого прикрывали устье Амура, Сахалин и Камчатку. В это же время 1-я Армейская группа была переименована в 17-ю армию без увеличения ее численного состава, а в Забайкалье сформирована новая 16-я Армия.
Переговоры между Германией, Италией и Японией о заключении военного союза шли полным ходом, и внешнеполитическая обстановка в плане стратегического развертывания оценивалась как весьма тревожная: «Вооруженное столкновение может ограничиться только нашими западными границами, но не исключена вероятность и атаки со стороны Японии наших дальневосточных границ». В плане отмечалось, что Япония может выставить против Советского Союза до 39 пехотных дивизий, 2500 самолетов, 1200 танков и до 4000 орудий. Основная масса сухопутных войск будет сосредоточена против Приморья, и у советских берегов будет действовать сильный морской флот Японии. В плане указывалось: «В данный период при необходимости стратегического развертывания Вооруженных сил Советского Союза на два фронта необходимо считать основным фронтом Западный. Здесь и должны быть сосредоточены наши главные силы. На Востоке, учитывая вероятность появления против нас значительных японских сил, необходимо назначить такие силы, которые полностью гарантировали бы нам устойчивое положение».
Что подразумевалось под формулировкой «устойчивое положение»? 17-я армия должна была, прикрывшись на южных и юго-восточных границах МНР и взаимодействуя частью сил с 16-й армией, нанести главными силами удар на Солунь, разбить японские части и, обходя с юга Большой Хинганский хребет, выйти на Маньчжурскую равнину. Основные силы армии состоят из трех мотострелковых дивизий, двух танковых и трех мотоброневых бригад и четырех кавалерийских дивизий МНРА. 16-я армия должна была, опираясь на укрепления Забайкальского УРа и взаимодействуя с частями 17-й армии, разбить японские чести на Хайларском плато. В дальнейшем, действуя вдоль западной ветки КВЖД, выйти на маньчжурскую равнину к Цицикару. Такие планы были на Забайкальском направлении. Ничего оборонительного в них не было – сразу же разбить японские войска и вперед на маньчжурскую равнину, в тыл приморской группировки Квантунской армии.
Основные задачи Дальневосточного фронта также были наступательными. Фронт, сосредоточив войска, переходил «в решительное наступление с целью разгрома основной группировки противника против Приморья, имея в виду дальнейшее наступление в общем направлении на Харбин. Обеспечивать побережье Тихого океана, Охотского моря, Сахалина, Камчатки от возможных попыток японских войск высадить десант…» Армии фронта также имели наступательные задачи: 2-я Краснознаменная армия должна была, опираясь на наши Уры, разгромить японские силы и форсировать с кораблями Амурской флотилии Амур. 15-я армия также должна была, опираясь на наши Уры, совместно с кораблями Амурской флотилии форсировать Амур и Уссури и разбить японские части. 1-я Краснознаменная армия, временно активно обороняясь на Иманском направлении и на фронте Полтавка – устье реки Тумень-Ула должна была нанести главный удар к северу от Гродеково. Тихоокеанский флот имел оборонительные задачи. Это понятно – при его слабости и малочисленности требовать от него активности было невозможно. Зато от военно-воздушных сил фронта требовалась активность с первого же дня войны: уничтожить авиацию противника и с первых дней войны обеспечить господство в воздухе, мощными ударами авиации по железнодорожным узлам Харбина, Мукдена, Чаньчуня нарушить и задержать сосредоточение японских войск, разрушить железнодорожные мосты через Сунгари у Харбина, разрушить корейские порты Юки, Расин, Сейсин. И по особому указанию Главного Командования производить налеты на японские острова. Так что не было оборонительных задач, да и не могло их быть при таком превосходстве в силах. Не сидела Красная Армия на своей территории за бетонными сооружениями УРов, а готовилась к наступательным боям на территории Маньчжурии.
Но обстановка в мире, в Европе и на Востоке, по сравнению с началом года, когда составлялся первый вариант плана, изменилась кардинально. Капитулировали и исчезли с карты Европы Франция и ее соседи. Та же участь постигла и скандинавские страны. После катастрофы под Дюнкерком была сброшена со счетов как сухопутная держава Англия, и вермахт хозяйничал во всей Европе. На Востоке тоже не было ясности. Вопрос о том, куда повернет Япония, на Север или на Юг, был еще не ясен даже военно-политическому руководству империи. Поэтому срочно требовался новый план стратегического развертывания, отвечающий реалиям осени 1940 года.
В сентябре 1940 года в Генштабе была завершена разработка второго варианта плана стратегического развертывания. Доклад «Об основах стратегического развертывания вооруженных сил Советского Союза на Западе и Востоке на 1940 и 1941 годы» подписали новый нарком обороны Тимошенко и новый начальник Генштаба Мерецков. Сам документ был написан в одном экземпляре лично заместителем начальника Оперативного управления Генштаба Василевским. В таком виде он был представлен 18 сентября 1940 года на рассмотрение Сталина и Молотова. В докладе рассматривались наши вероятные противники, которые оценивались так же, как и в первом варианте плана 1940 года. Так же, как и в первом варианте, в докладе подчеркивалось, что документальными данными об оперативных планах вероятных противников как на Западе, так и на Востоке Генштаб не располагает.
В качестве выводов из оценки вероятных противников в докладе указывалось: «Советскому Союзу необходимо быть готовым к борьбе на два фронта: на Западе – против Германии, поддержанной Италией, Венгрией, Румынией и Финляндией, и на Востоке – против Японии как открытого противника, занимающего позицию вооруженного нейтралитета, всегда могущего перейти в открытое столкновение». Считалось, что на Дальнем Востоке ближайшей целью японских войск будет овладение Приморьем. Это подтверждалось наличием против Приморья четырех японских армейских управлений, 7 пехотных дивизий и интенсивными работами по подготовке театра военных действий. Надо учитывать, отмечалось в плане, «действия против наших восточных берегов и портов сильного морского флота Японии». При определении основ нашего стратегического развертывания указывалось, что в условиях «развертывания вооруженных сил на два фронта необходимо считать основным театром – Западный, здесь и должны быть сосредоточены наши главные силы». На Востоке предполагалось назначить такие силы, которые полностью гарантировали бы устойчивость положения.
Основная формулировка «устойчивость положения» была такой же, как и в первом варианте плана, и чтобы добиться этой «устойчивости», предлагалось для действий на Востоке против Японии выделить 24 стрелковые, четыре моторизованные, две танковые и четыре кавалерийские дивизии, три стрелковых, три авиадесантных и восемь танковых бригад – всего 5740 танков. Численность авиации определялась в 44 авиаполка. Это составляло 3347 самолета, в том числе 692 самолета Тихоокеанского флота.
Основы стратегического развертывания на Востоке предусматривали при всех обстоятельствах не допустить вторжение японских войск в Приморье и обеспечить побережье от возможных попыток высадки десанта. Пользуясь в начале войны превосходством сил и возможностью разгромить японцев по частям, намечалось немедленно по окончании отмобилизования и сосредоточения войск перейти в общее наступление и разгромить первый эшелон японских войск. Предполагалось в дальнейшем иметь в виду действия по разгрому главных сил японской армии и по захвату Северной Маньчжурии. В случае военного конфликта на Востоке должны были действовать два фронта – Забайкальский и Дальневосточный.
Не изменились в этом варианте плана и задачи обоих фронтов. Основная задача Забайкальского фронта – решительными действиями на направлениях Солунь, Таонань и Хайлар-Цицикар уничтожить солуньскую и хайларскую группировки японских войск, выйти в район Таонань-Цицикар (на Маньчжурскую равнину), а также надежно прикрыть южные границы МНР. Для Дальневосточного фронта основной задачей было разбить японские части на сунгарийском и приморском направлениях и обеспечить в дальнейшем успешные действия в Северной Маньчжурии, а также удержать Приморье и обезопасить побережье от возможных попыток высадить десанты.
Общий вывод из всего сказанного. Дальневосточная группировка во второй половине 1930-х годов не была оборонительной. Ее общая численность, включая Забайкальский военный округ и 57-й ОК, была в полтора-два раза выше численности Квантунской армии. По средствам подавления: авиации, артиллерии и танкам превосходство было подавляющим. Качественное превосходство боевой техники было также на стороне Красной Армии. При таком раскладе сил стратегия действий на Востоке была только наступательной. И это в полной мере было отражено во всех планах Генштаба. Оборона в чистом виде, то есть удержание границы, опираясь на свои УРы, не предусматривалась.
Японский генштаб также разрабатывал свои планы. Запущенная в работу еще в конце 1920-х штабная машина работала на полную мощность, не снижая оборотов. Один вариант плана «ОЦУ» сменялся другим, менялись направления ударов, но идея всех планов оставалась прежней – вперед на Север. В Токио так же, как и в Москве, не думали об обороне. И даже после таких серьезных поражений, как Халхингольское, продолжали упорно планировать то же самое. Чего здесь было больше – здравого смысла или самурайской самоуверенности? Пусть японские историки попробуют ответить на этот вопрос.
Планирование новой войны против Советского Союза началось сразу же после заключения перемирия 15 сентября 1939 года. Японский генштаб работал с четкостью хорошо отлаженного часового механизма в тесном контакте с военным министерством, командованием Квантунской армии, командованием экспедиционной армии в Китае и морским генштабом. Основная цель всех этих разработок была прежней – «Разгром русской армии, дислоцировавшейся на Дальнем Востоке, и захват территорий к востоку от Большого Хингана».
По варианту плана, разработанного на 1940 год, японские войска должны были сосредоточиться на трех операционных направлениях: восточном, северном и западном. Основным направлением считалось восточное – против советского Приморья. Здесь предусматривалось формирование 1-го Восточного фронта в составе 19 дивизий, полностью укомплектованных и развернутых по штатам военного времени. Командованию фронта придавались танковые и артиллерийские полки, кавалерийские бригады, а также пять полков бомбардировочной авиации. На Амурском направлении, против Благовещенска, предусматривалось развертывание 4-й японской армии в составе трех дивизий, а в западной части Маньчжурии в районе Большого Хингана – 6-й армии в составе четырех дивизий. Командующий Квантунской армии, который должен был осуществлять общее руководство боевыми действиями японских войск, имел в резерве еще четыре дивизии.
В целом, к началу боевых действий против советских войск на Дальнем Востоке должно было быть сосредоточено 30 пехотных дивизий, маньчжурский плацдарм был полностью подготовлен к принятию и размещению такого количества войск. К 1941 году вместимость казарменного фонда в Маньчжурии составляла около 39 пехотных дивизий. После начала боевых действий японское командование предусматривало перебросить в Маньчжурию пять дивизий с Японских островов и 10 дивизий из экспедиционной армии в Китае. Эти войска составляли уже второй стратегический эшелон, и их планировалось «ввести в сражение на направлениях за пределами Маньчжурии», то есть уже на советской территории.
Военные действия, согласно плану 1940 года, намечалось провести в два этапа. На первом этапе планировалось разгромить советские войска в Приморье, захватить Владивосток и Хабаровск. Затем предусматривался разгром советских частей на северном и западном направлениях, захват северного Сахалина и Петропавловска на Камчатке. Через шесть месяцев после начала военных действий планировалось оккупировать весь Дальний Восток и выйти к Байкалу. В общем, это было зеркальным отражением советских планов ведения войны на Дальнем Востоке. Разгром по частям войск противника и стремительный, всего за шесть месяцев, выход к Байкалу, когда в войне можно было поставить победную точку и начать «освоение» присоединенных к империи земель.
После разработки этого варианта плана войны с Советским Союзом начальник оперативного отдела генштаба генерал-лейтенант Кеодзи Томинага доложил его содержание начальнику генштаба маршалу принцу Канин. Затем, следуя уже сложившейся традиции, генерал и маршал посетили «сына неба» и ознакомили его с документом. В марте 1940 года император Хирохито утвердил план войны.
Из книги Подводная война. Хроника морских сражений. 1939-1945 автора Пиллар ЛеонГодовой баланс 1940 года За пять месяцев 1940 года, с июня по октябрь включительно, принимая во внимание успехи в Атлантике, германскими подводными лодками было потоплено 274 судна союзников и нейтральных государств общим водоизмещением 1 395 298 брт, то есть значительно больше,
Из книги Подводные лодки Его Величества автора Кемп ПолГлава 12. 1940–1944 годы. Кампания в Норвегии 9 апреля 1940 года германские войска вторглись в Норвегию, и перед британскими лодками в Северном море сразу появилось множество целей. Маршрут сил вторжения проходил из германских портов Балтийского моря через Каттегат и Скагеррак
Из книги Из истории Кубанского казачьего хора: материалы и очерки автора Захарченко Виктор ГавриловичГлава 14. 1940–44 годы. Война на Средиземном море Названия некоторых подводных лодок, действовавших на Средиземном море, навсегда останутся в истории, а об их подвигах будут помнить, пока существует Королевский Флот. «Апходдер», «Эрдж», «Атмоуст», «Апрайт», «Анброукен»,
Из книги Степан Бандера в поисках Богдана Великого автора Андреев Александр РадьевичБорис Борисов, Георгий Борисов, Владимир Бурылев. На переломе (Из книги указанных авторов «Краснодарская филармония. Прошлое и настоящее». Краснодар: кн. изд - во, 1989.) (1940 - 80–е
Из книги История одной деревни автора Кох Альфред Рейнгольдович1939–1940 годы «Нужно очистить ОУН от предателей, чтобы она могла работать на революцию». Раскол и борьба несмотря ни на что В 1939 году в ОУН стали активно обсуждать проблемы освобождения Украины с помощью национализма.– Что мы за народ, если терпим польскую оккупацию! Ладно,
Из книги Портрет без сходства. Владимир Набоков в письмах и дневниках современников автора Мельников Николай ГеоргиевичРепрессии, 1937–1938 годы Из воспоминаний Клары Пропенауэр «…И тут нагрянула беда, да еще какая. Вроде бы между нами были шпионы, немецкие агенты. И начал каждую ночь приезжать черный ворон и забирал по 5–6 человек…» Из воспоминаний Андрея Пропенауэра «…В начале 1937 года над
Из книги Маршал Берия. Штрихи к биографии автора Гусаров Андрей Юрьевич1940-е годы Из дневника Якова Полонского, 6 февраля 1940<…> Про Сирина, который забежал в это время случайно на полчаса, [И.А. Бунин] сказал, отвечая Любе: «Нельзя отрицать его таланта, но все, что он пишет, это впустую, так что я читать его перестал. Не могу, внутренняя пустота».
Из книги В поисках энергии. Ресурсные войны, новые технологии и будущее энергетики автора Ергин ДэниелГлава 5. На партийной работе. 1930–1938 годы Заметные успехи Берии на постах в ВЧК и ГПУ, работа народным комиссаром внутренних дел Грузинской ССР сделали его фигуру заметной в республике и привлекли внимание Сталина и центрального партийного аппарата в Москве. Началось его
Из книги Слово и «Дело» Осипа Мандельштама. Книга доносов, допросов и обвинительных заключений автора Нерлер ПавелГлава 6. Москва. НКВД. 1938–1945 годы В Москву Берия перебрался в конце лета 1938 года – 22 августа его назначили первым заместителем народного комиссара внутренних дел СССР Николая Ивановича Ежова, чьи дни на этом посту были к тому времени сочтены. Сталину понадобилось отыграть
Из книги автораБаланс сил Наличие у Ирана ядерного оружия безусловно изменило бы баланс в регионе Персидского залива. Он мог бы утвердиться в качестве доминирующей региональной силы. Иран мог бы угрожать соседям своим ядерным арсеналом или даже использовать его для нападения, хотя
Из книги автораГлавное управление государственной безопасности НКВД СССР (1938): «…прошу вас помочь решить этот вопрос об о. Мандельштаме»: следственное дело о. Мандельштама 1938
Из книги автора‹17› Сообщение 4 отдела Управления НКВД по Калининской области 4 отделу ГУГБ НКВД от 6 июня 1938 года об обыске, произведенном 29 мая 1938 года на бывшей квартире О.Э. Мандельштама в Калинине СССР Совершенно секретно НКВД Управление НКВД по Калининской области отдел 4 9/VI–1938 №
B новых условиях возникала необходимость в передаче команд непосредственно до пусковых установок, ракетных подводных лодок и авиационных частей, минуя все промежуточные инстанции. Потребовалось перестраивать всю систему обработки информации с её отображением на экранах, создавать новые средства микрофильмирования, копирования и размножения, обработки и хранения данных.
В реалиях нового времени ни Ставка ВГК, ни Генштаб не могли, как прежде, осуществлять управление из постоянных мест дислокации. Обеспечить надежное руководство Вооружёнными Силами можно было лишь с постоянно действующих, отлично защищённых и технических оснащенных командных пунктов, которые требовалось занять ещё до начала войны. Все это и многое другое вынуждало перейти на новую структуру органов стратегического управления, разработать иные принципы их действий в боевой обстановке.
В 1970-1980-х гг. была тщательно отработана система руководства всеми группировками Вооружённых Сил в операции стратегических ядерных сил, стратегической операции по отражению воздушно-космического нападения и в стратегических операциях на океанских театрах военных действий.
Управление стратегическими ядерными силами предполагалось осуществлять строго централизованно с учётом специфических особенностей и различных вариантов возможного развязывания ракетно-ядерной войны. Право принятия решения на ввод их в действие принадлежало исключительно высшему политическому руководству страны, а боевые задачи вплоть до каждой пусковой установки, ракетной подводной лодки и любого экипажа стратегической авиации разрабатывал Генеральный штаб. Полётные задания рассчитывались в главных штабах РВСН, ВВС и ВМФ.
Приказы Верховного Главнокомандования на перевод сил в повышенную и полную боевую готовность, на первый пуск ракет и первый боевой вылет дальней авиации предполагалось передавать с ЦКП Генерального штаба по АСУ Центра боевого управления (ЦБУ) непосредственно на КП ракетных частей и подразделений, на КП авиационных полков (на аэродромы) дальней авиации и ракетным подводным лодкам. Эти приказы одновременно принимались на ЦКП видов Вооружённых Сил, КП объединений и соединений. Сбор информации предусматривалось осуществить в одно и тоже время с выдачей её на ЦКП Генштаба.
Руководить отражением воздушно-космического нападения также планировалось через Генеральный штаб. Непосредственное управление объединениями Войск ПВО страны, отдельными соединениями противоракетной, противокосмической обороны и соединениями предупреждения о ракетном нападении возлагалось на главнокомандующего Войсками ПВО страны, а силами и средствами ПВО фронтов и флотов - на командующих фронтами (флотами), Система управления Войсками ПВО страны строилась с использованием автоматизированных систем во всех звеньях, начиная от подразделений и заканчивая Центральным командным пунктом.
Руководство стратегической операцией на океанском ТВД со стороны Верховного Главнокомандования предполагалось осуществлять через Генеральный штаб и главнокомандующего Военно-Морским Флотом. Развертывание сил и нанесение первых ударов намечалось проводить централизованно.
Непосредственное руководство силами и средствами Военно-Морского Флота в ходе операции возлагалось на главнокомандующего и Главный штаб ВМФ. При этом имелось в виду, что управление подводными лодками стратегического назначения в районах боевого патрулирования будет возложено на главкома ВМФ, а удар ими можно будет нанести только по приказу Верховного Главнокомандования с ЦКП Генштаба.
Руководство стратегическими воздушными операциями намечалось осуществлять через Генеральный штаб, а непосредственное управление авиацией при ведении этих операций - через главкома и Главный штаб ВВС. Они же, опираясь на штаб Дальней авиации, должны были руководить её самостоятельными действиями. Применение ВВС на театрах военных действий возлагалось на главкоматы соответствующих стратегических направлении .
Руководство войсками Дальнего Востока несколько отличалось от иных управленческих структур, поскольку удаленность дальневосточного региона от центра во все времена СССР заставляла создавать здесь особые высшие военные органы управления значительно раньше.
Первый раз такой орган под наименованием было создано в преддверие войны с Японией 2 августа 1945 г. и уже 17 сентября этого года после выполнения своей миссии оно было направлено на создание управления Забайкальско-Амурского военного округа. Ему подчинялись Забайкальский, 2-й и 1-й Дальневосточные, а также Тихоокеанский флот, Северотихоокеанская и Амурская военные флотилии. Главнокомандующим был Маршал Советского Союза Василевский Александр Михайлович.
Вторично Управление Главнокомандующего войск Дальнего Востока существовало с 22.05.1947 по 23.04.1953 г. со штабом в Хабаровске и объединяло Дальневосточный, Приморский и Забайкальский военные округа, в оперативном подчинении находились Тихоокеанский флот и Амурская военная флотилия: его управление обращено на создание нового управления Дальневосточного военного округа (II-го формирования). Главнокомандующим был Маршал Советского Союза Малиновский Родион Яковлевич.
В третий раз такая управленческая структура уже под наименованием Главное командование войск Дальнего Востока (ГКВДВ) в этом регионе было создано 8 февраля 1979 г. со штабом (в/ч 65285) в Улан-удэ. Этому созданию предшествовало масштабное, не имевшее аналогов в послевоенное время перемещение советских войск с запада на восток (см. прил. 3.4 ), а также напряженность международной остановки в Юго-Восточной Азии, в первую очередь между тогдашним противником СССР Китаем и союзником Советского Союза Вьетнамом.
Ему подчинялись войска Забайкальского и Дальневосточного округов. Для осуществления управления ГКВДВ использовались соединения и части ВГК. 130-я отдельная воздушно-десантная бригада кадра, 20-я и 25-я отдельные разведывательные бригады ГРУ, 9-я и 50-я отдельные бригады связи, 151-й смешанный авиаполк.
ГКВДВ - второе по численности и боевой мощи среди четырех Главных командований направление, объединяло войска:
– 7 общевойсковых армий (5-я, 15-я, 29-я, 35-я, 36-я, 39-я и 51-я) и 2 воздушных армий (1-я Особая и 23-я).
– 2 армейских корпусов (25-й и 43-й).
Ему же оперативно были подчинены Краснознамённый Тихоокеанский флот (ТОФ), 30-я воздушная Краснознамённая армия ВГК (базировалась в Забайкалье и в ДВО), 11-я Краснознамённая армия ПВО (на Дальнем Востоке) и часть сил 14.й армии ПВО (в Забайкалье и Монголии), а также Монгольская народно-революционная армия (см. гл. 2, 30, 31 ).
Несмотря на отсутствие воздушно-десантных дивизий и небольшое количество танковых дивизий на этом направлении - всего 12 (включая учебные и кадра), их недостаток компенсировался большим количеством мотострелковых дивизий (47 дивизий, включая единственную в Советской Армии пулемётно-артиллерийскую) и укрепленными районами – УР (15 районов, включая 1-й УР ТОФ). В подчинении ТОФ находилась и единственная в советских ВМФ 55-я дивизия морской пехоты. Кроме того, в каждом из округов числилось по одной развернутой по штатам мирного времени артиллерийской дивизии. На этом же направлении имелось 6 отдельных бригад (2 десантно-штурмовые, 4 спецназа ГРУ). ГКВДВ прекратило существование 30 июня 1992 г.
Руководство Главным командованием войск Дальнего Востока осуществляли 15 генералов (табл. 1.5.1 ).
Таблица 1.5 1
Руководство Главного командования войск Дальнего Востока (III-го формирования) в 1979-1992 гг.
| Фамилия, имя, отчество | Воинское звание | Период в должности | Источники |
|---|---|---|---|
| Главнокомандующий | |||
| Петров Василий Иванович | генерал армии | 00.02.1979-01.12.1980 | |
| Говоров Владимир Леонидович | генерал армии | 01.12.1980-19.06.1984 | |
| Третьяк Иван Моисеевич | генерал армии | 19.06.1984-11.07.1986 | |
| Волошин Иван Макарович | генерал армии | 11.07.1986-05.01.1989 | |
| Ковтунов Александр Васильевич | генерал-полковник | 05.01.1989-30.06.1992 | |
| Начальник штаба - Первый заместитель Главнокомандующего | |||
| Мерецков Владимир Кириллович | генерал-полковник | 00.03.1979-05.11.1980 | |
| Тоузаков Владимир Александрович | генерал-полковник | 09.11.1980-23.12.1983 | |
| Михайлов Владлен Михайлович | генерал-полковник | 26.12.1983-00.02.1987 | |
| Клемёнов Анатолий Николаевич | генерал-лейтенант, с 15.02.1989 г. генерал-полковник | 00.03.1987-00.00.1989 | |
| Черников Анатолий Николаевич | генерал-лейтенант | 00.00.1989-00.12.1991 | |
| Первый заместитель Главнокомандующего | |||
| Кривда Федот Филиппович | генерал-полковник | 00.03.1979-31.07.1982 | |
| Сивенок Владимир Иванович | генерал-полковник | 31.07.1982-00.08.1985 | |
| Волошин Иван Макарович | генерал-полковник, с 07.05.1986 г. генерал армии | 00.08.1985-11.07.1986 | |
| Корбутов Иван Иванович | генерал-лейтенант, с 29.04.1988 г. генерал-полковник | 11.07.1986-00.11.1991 | |
| Кузьмин Фёдор Михайлович | генерал-полковник | 00.11.1991-00.02.1992 | |
Советско-японскую войну (август-сентябрь 1945 года) условно можно разделить на два этапа. Основная Маньчжурская стратегическая операция предусматривала одновременное нанесение по японской Квантунской армии, находящейся в Маньчжурии и Корее, двух главных ударов - с территории Монголии войсками Забайкальского фронта (маршал Р.Я.Малиновский).
А со стороны Приморья войсками 1-го Дальневосточного фронта (маршал К.А.Мерецков). Предполагалось окружить противника, расчленить на части и уничтожить.
В зависимости от выполнения этой главной задачи ставилось освобождение Южного Сахалина и Курильских островов на втором этапе войны с Японией.
С 1 по 19 августа 1945 года Ставка Главного командования советских войск на Дальнем Востоке размещалась в Чите, а с 20 августа по 3 сентября 1945 года - в Хабаровске.
И хотя Главком войск Дальнего Востока маршал Советского Союза А.М.Василевский не употребляет термина «Ставка», тем не менее маршал Советского Союза К.А.Мерецков в своих мемуарах использует именно название «Ставка» для обозначения Главного командования Советских войск на Дальнем Востоке.
В Ставку можно включить группу генералов Генерального штаба страны, Управление и штаб Главного командования со всеми подразделениями, обеспечивавшими их работу. В группе крупных военных работников были адмирал флота Н.Г.Кузнецов, главный маршал авиации А.А.Новиков, маршал артиллерии М.Н.Чистяков, генерал-полковник войск связи Н.Д.Псурцев, заместитель начальника тыла Вооружённых сил генерал-полковник В.И.Виноградов и другие генералы и офицеры.
Членом Военного Совета Главного командования был генерал-лейтенант И.В.Шикин. Начальником штаба -генерал-полковник С.П.Иванов. Главное командование имело свой командный пункт, свои линии и средства связи.
Рано утром 15 августа император Японии Хирохито сделал по Токийскому радио заявление о том, что Япония принимает все требования Потсдамской декларации, то есть прекращает ведение боевых действий на всех фронтах. Слово «капитуляция» ни Хирохито, ни его генералы старались не употреблять, ссылаясь на то, что в японском языке такого термина нет. Всё вроде бы гораздо проще - Император объявил войскам своё решение о прекращении войны.
17 августа главнокомандующий Квантунской армией генерал Ямада из Чанчуня обратился по радио к советскому командованию с просьбой о прекращении боевых действий. Дипломатические маневры японского правительства, попытки выиграть время. Не допустить оккупацию Курильских островов и Хоккайдо советскими войсками были понятны. Поэтому наше командование передало Ямаде следующую радиограмму:
«Штаб японской Квантунской армии обратился по радио к штабу советских войск на Дальнем Востоке с предложением прекратить военные действия, причём не сказано о капитуляции японских вооружённых сил Маньчжурии.
В то же время японские войска перешли в контрнаступление на ряде участков советско-японского фронта.
Предлагаю командующему войсками Квантунской армии с 12.00 часов 20 августа прекратить всякие боевые действия против советских войск на всём фронте, сложить оружие и сдаться в плен.
Указанный выше срок даётся для того, чтобы штаб Квантунской армии мог довести приказ о прекращении сопротивления и сдаче в плен до всех своих войск.
Как только японские войска начнут сдавать оружие, советские войска прекратят боевые действия».
Поскольку ни 17-го, ни в первой половине 18-го августа главнокомандующий Квантунской армией генерал Ямада не дал ответа на радиограмму Василевского, то командующий 1-м Дальневосточным фронтом К.А.Мерецков 18 августа направил в Харбин на транспортных самолётах группу десантников во главе с генералом Г.А.Шелахвым. ???
120 десантников овладели Харбинским аэродромом, и после переговоров с начальником штаба Квантунской армии генералом Х.Хата пришли к соглашению, что Хата отправится самолётом на командный пункт 1-го Дальневосточного фронта для решения всех вопросов о прекращении боевых действий. 19 августа Василевский встретился с Хата и дал ему чёткие указания по капитуляции.
После переговоров командующий 1-м Дальневосточным фронтом маршал К.А.Мерецков поторопился доложить в Ставку Верховного Главнокомандующего о капитуляции Квантунской армии, не согласовав это с Василевским,
- Товарищ Василевский, кто у нас командует войсками Дальнего Востока? Командующий 1-м Дальневосточным фронтом прислал в Ставку отчёт о военных действиях. Вы знаете об этом?
- Нет ,- ответил А.М.Василевский.
20 августа, находясь в Хабаровске, главком войск Дальнего Востока А.М.Василевский пригласил в штаб Дальневосточного фронта на ул.Серышева командующих 1-м и 2-м Дальневосточными фронтами. Решались вопросы об освобождении Южного Сахалина и оккупации Курильских островов, а также о принятии капитуляции японской армии на острове Хоккайдо в соответствии с договорённостью, ранее достигнутой с США и Великобританией.
В своих воспоминаниях «Дело всей жизни» А.М.Василевский пишет: «Я хорошо знал К.А.Мерецкова и не придал его докладу в Ставку ВГК какого-либо значения. Но когда он прибыл ко мне в штаб в Хабаровск, я по его лицу понял, что он переживает по поводу своей поспешности с докладом ».
Поскольку с 19 августа японские войска, находящиеся в Маньчжурии, начали капитулировать, то Василевский принял решение с целью принятия капитуляции в отдалённых районах организовать силами Забайкальского и 1-го Дальневосточного фронтов. Успешно были осуществлены высадки десантов в Гирин,Чаньчунь, Мукден, Дальний и Порт-Артур, а также в Пхеньян и Конко (Корея). В Харбин на кораблях Краснознамённой Амурской флотилии прибыли 20 августа части 15-й армии.
Вполне понятно, что командование фронтов особое внимание уделяло боевой и морально-психологической подготовке участников воздушно-десантных операций. Командиры отрядов назначались из числа наиболее опытных, храбрых и инициативных офицеров.
Например, отряд, десантировавшийся в Гирине, возглавлял подполковник Д.А. Крутских - бывалый десантник, не раз совершавший в годы Великой Отечественной войны полёты в тыл врага. Воинами, высадившимися в Чанчуне, командовал заместитель командира 30-й гвардейской механизированной бригады Герой Советского Союза гвардии майор П.Н.Авраменко. Именно он пленил главнокомандующего Квантунской армии генерала Ямада.
Главная роль при захвате важнейшего стратегического центра Маньчжурии города Мукден (Шеньян) выпала на долю авиадесантников из 6-й гвардейской танковой армии. В авиадесант были отобраны 225 гвардейцев. Возглавил десант уполномоченный военного совета, начальник политотдела Забайкальского фронта генерал-майор А.Д.Притула. В Мукдене генерал Притула сразу же встретился с командующим 3-м японским фронтом генералом Усироку Дзюн и потребовал безоговорочной капитуляции.
Среди японских военных в мундирах цвета хаки резко выделялся высокий китаец в тёмно-синем английском костюме и круглых роговых очках. Китаец сразу же отделился от японских генералов и быстрыми шагами направился в сторону Притулы. Он сказал, что является императором Маньчжоу-Го, и зовут его Генри Пу И.
Оказалось, что Пу И готовился вылететь в Японию, и для него был уже выделен самолёт, но не успел. Притула приказал посадить Пу И в свой самолёт и сдать под охрану экипажа. В тот же день Пу И был доставлен в Читу.
Особо уполномоченным советского командования в Порт-Артурс являлся генерал-лейтенант В.Д.Иванов. 200 десантников на девяти транспортных самолётах приземлились 23 августа в Порт-Артуре, а 24 августа прибыли в порт Дальний для капитуляции войск японских гарнизонов в этих городах.
И хотя японская Квантунская армия была разгромлена и официально капитулировала, однако отдельные части и гарнизоны продолжали сопротивляться. К концу августа 1945 года вся территория Маньчжурии площадью более 1,3 миллионов квадратных километров с населением свыше 40 миллионов человек была полностью освобождена от японских оккупантов.
Уже 20 августа в Хабаровске главком войск Дальнего Востока Маршал Советского Союза А.М.Василевский сказал командующим 1-м и 2-м Дальневосточными фронтами, что сейчас центр тяжести в войне переместился из Маньчжурии на Тихий океан. Предстояло освободить Южный Сахалин, занять все Курильские острова и принять капитуляцию японских войск на острове Хоккайдо.
Понятно, что 1-й и 2-й Дальневосточные фронты и по количеству дивизий, корпусов, армий, и по вооружению не идут в сравнение с Забайкальским фронтом. Сравните сами. Забайкальский фронт располагал пятью армиями, в том числе 6-й гвардейской танковой, плюс конно-механизированной группой, плюс - 12-й воздушной армией и рядом соединений фронтового подчинения. Всего дивизий - 55, в том числе чисто стрелковых - 24.
1-й Дальневосточный фронт имел в своём составе четыре общевойсковых армии и 9-ю воздушную армию. Всего дивизий - 35.
А 2-й Дальневосточный фронт имел всего три общевойсковых армии и одну 10-ю воздушную. Всего дивизий в составе армии было 12. Причём 2-я Краснознамённая армия, дислоцировавшаяся в Амурской области, и 15-я армия, наступавшая вдоль Сунгари по территории Еврейской автономной области, решали задачи в Маньчжурии.
Для ведения боевых действий на Сахалине, Курильских островах и высадки десанта на Хоккайдо предназначалась 16-я армия, которая находилась в Нижне-Амурской области и на Северном Сахалине. В составе 16-й армии был всего один 56-й корпус, а в корпусе всего одна 79-я стрелковая дивизия. 16-я армия взаимодействовала с Северной Тихоокеанской флотилией.
Для высадки морских десантов на Северную часть Курильских островов были нацелены силы и средства Камчатского оборонительного района и Петропавловской военно-морской базы.
Поэтому А.М.Василевский принял решение передать 2-му Дальневосточному фронту из состава 1-го Дальневосточного фронта 87-й стрелковый корпус, в составе которого было две стрелковые дивизии (342-я и 345-я).
В 4 часа 19 августа в штабе Тихоокеанского флота была получена шифрограмма Главнокомандующего советскими войсками на Дальнем Востоке:
«Командующему 1-м ДВФ, Командующему ТОФ.
Исходя из задачи, поставленной перед советскими войсками на Дальнем Востоке, приказываю:
1. Первому Дальневосточному фронту в период с 19 августа по 1 сентября оккупировать половину острова Хоккайдо к северу от линии, идущей от города Румое, и острова южной части Курильской гряды до острова Симусиро-То, включительно.
Для этой цели при помощи судов ТОФ и частично Морского флота в период с 19 августа по 1 сентября 1945 года перебросить две стрелковые дивизии 87 СК.
№ 10, Василевский».
Однако в 17 часов 05 минут 22 августа в штабе Тихоокеанского флота была получена вторая шифрограмма Главнокомандующего советскими войсками на Дальнем Востоке:
«Адмиралу флота Кузнецову, адмиралу Юмашеву.
2.От операции по десантированию наших войск на остров Хоккайдо необходимо воздержаться впредь до особых указаний Ставки. Переброску 87 СК на остров Сахалин продолжить.
3. В связи с заявлением японцев о готовности капитулировать на Курильских островах, прошу продумать вопрос о возможности переброски головной дивизии 87 СК с острова Сахалин на Южные Курильские острова (Кунашир и Итуруп), минуя остров Хоккайдо.
Соображения по этому вопросу прошу сообщить мне не позднее утра 23 августа сего года.
№ 677, Василевский».
Ещё 11 августа командующий 2-м Дальневосточным фронтом генерал армии М.А.Пуркаев приказал командующему 16-й армией генерал-майору Л.Г. Черемисову начать с утра 11 августа наступление против японских войск на Сахалине и во взаимодействии с Северной Тихоокеанской флотилией к 25 августа освободить южную часть острова от противника.
На Южном Сахалине японские войска располагали 20 тысячами солдат и офицеров и около 10 тысячами резервистов. В портах Отомари, Маока и Эсутору (Корсаков, Холмск и Углегорск) базировались лёгкие силы японского флота. Аэродромная сеть Южного Сахалина была в состоянии принять до тысячи самолётов.
Советские войска на Северном Сахалине имели в своём составе одну стрелковую дивизию - 79 СД и одну авиадивизию - 255 автомобилей. Естественно, этого было недостаточно, поэтому было принято решение высадить морские и воздушные десанты.
16 августа из Совгавани был высажен морской десант в порт Торо (Шахтёрск) в составе 113-й стрелковой бригады и 365-го отдельного батальона морской пехоты. Бои продолжались в течение двух суток. 17 августа в этот район, южнее Торо, в порт Эсутору (Углегорск) был высажен ещё один морской десант.
20 августа из Совгавани был высажен морской десант в порт Маока (Холмск). В его составе были войска 113-й стрелковой бригады и морские пехотинцы ТОФ. Сюда же прибыли десантники ТОФ из Владимирской военно-морской базы. Бои продолжались до 23 августа.
24 августа из Мооко морским десантом были переброшены в порт Хонто (Невельск) советские войска, а 25 августа - в порт и военно-морскую базу Отомари (Корсаков). Японцы сложили оружие, не оказывая сопротивления.
Таким образом, приказ командующего 2-м Дальневосточным фронтом был выполнен в установленные сроки. Воздушный десант 25 августа занял административный центр Южного Сахалина город Тойохара (Южно-Сахалинск).
Перед войсками Дальневосточного фронта оставалась нерешённой задача по оккупации всех островов Курильской гряды. Для этого пришлось проводить отдельную Курильскую десантную операцию, которая планировалась на период с 18 августа по 1 сентября 1945 года.
Ключевой позицией Японии являлся самый северный остров Шумшу, оборона которого состояла из долговременных сооружений, прикрывавшихся полевой и зенитной артиллерией. Острова Шумшу и соседний с ним Парамушир оборонял гарнизон, усиленный 60 танками. Для высадки на остров Шумшу были выделены два стрелковых полка из состава 101-й стрелковой дивизии, гаубичный артиллерийский полк, батальон морской пехоты, истребительный противотанковый дивизион, входившие в Камчатский оборонительный район и Петропавловскую военно-морскую базу. Командиром десанта был назначен генерал-майор П.И.Дьяков, командиром высадки - капитан 1-го ранга Д.Г.Пономарёв. Десант обеспечивали до 60 судов, авиационная поддержка возлагалась на 128-ю смешанную авиадивизию (78 самолётов) и 2-й отдельный бомбардировочный полк морской авиации ТОФ.
Утром 18 августа был высажен передовой отряд на остров Шумшу. Бои приняли ожесточённый характер. Японская авиация наносила бомбовые удары по кораблям и войскам. Преодолевая сильное сопротивление противника, части десанта захватили небольшой плацдарм, на который к вечеру были высажены главные силы. Десантные войска развернули наступление вглубь острова.
На следующий день командующий японскими войсками на Курильских островах заявил о капитуляции. Однако лишь 22 августа японский гарнизон острова Шумшу капитулировал. На следующий день остров был занят войсками 2-го Дальневосточного флота.
24 августа был освобождён остров Парамушир, а затем наши войска заняли другие острова, а именно: 25 августа - Онекотан, Шиашкотан, Матуа; 27 августа - Симушир; 28 августа - Уруп. Острова Курильской гряды были освобождены в период с 28 августа по 5 сентября 1945 года. На этих островах дислоцировались японские части из состава 89-й пехотной дивизии.
Шифрограмма командующего ТОФ адмирала Юмашева командующему Северной Тихоокеанской флотилией вице-адмиралу Андрееву №12146 от 28 августа 1945 года:
«Совместно с командующим 16 армией 2ДВФ освободить острова Итуруп и Кунасири, создав на них плацдарм для оккупации островов Малой Курильской гряды. На острова перевезти 355-ю стрелковую дивизию 87 СК 1ДВФ, 113 стрелковую бригаду и пушечный полк. Погрузку частей произвести в порту Отомари. Из состава 355 СД два полка высадить на остров Итуруп, один полк - на остров Кунасири. После оккупации этих островов частями 113 СБР осмотреть и оккупировать острова Малой Курильской гряды: Суско-Сима, Тараку-Сима, Акиюри-Сима, Юру-Сима, Харакару-Сима и Тодо-Сима. Для проведения опрерации дополнительно выделяются: СКР типа «Ф» №6, ТЩ типа «АМ» № 273, 274, два десантных корабля для пехоты, три танко-десантных корабля, транспорты «Всеволод Сибирцев», «Сталинград», «Находка», «Новороссийск».
Японский генерал-майор Дзио-Дой, начальник гарнизона, сказал, что приказ о капитуляции он получил за шесть часов до прибытия советского десанта на острова. Примерно также вели себя японцы на других островах, в частности, на Итурупе.
Начальники островных гарнизонов знали о заявлении своего императора и о капитуляции японских войск в Маньчжурии и на Сахалине. Но они ждали приказа командующего на Курильских островах, предписывающего капитуляцию гарнизонов. Но такого приказа очень долго не было.
Утром 2 сентября командующий ТОФ шифрограммой №7071 передал командиру высадки десантов на Южные Курильские острова капитану 1-го ранга И.С.Леонову директиву: подготовиться к освобождению островов Малой Курильской гряды и доложить ему план 3 сентября.
Учитывая наличие сил и средств на острове Кунашир, где в это время шла высадка людей и техники с транспортов, входивших в десантный отряд, Леонов передал командиру отряда капитану 3-го ранга П.А.Чичерину приказ командующего ТОФ приступить к занятию островов Малой Курильской гряды.
В 9 часов 3 сентября получили боевой приказ с подробным планом действий и конечной задачей - очищение островов закончить к 18.00.
Однако закончить операцию 3 сентября не удалось. Только 4 сентября был высажен десант на Тараку-Сима, где были взяты в плен 92 японских солдат и офицеров. Очищение островов продолжалось до 8 сентября. На двух островах в эти дни было взято в плен более 900 японцев: 221 - на острове Сибоцу-Сима и 700 - на острове Тараку-Сима.
К 8 сентября всего было взято в плен около 20000 японских солдат и офицеров. Общая численность пленных на всех островах Курильской гряды составила 50 442 человека (по количеству равняется составу полнокровной армии сухопутных войск). В результате наша страна получила свободный выход в Тихий океан.
В своих воспоминаниях «Дело всей жизни» Маршал Советского Союза А.М.Василевский отмечал: «Изумительной по быстроте, ловкости и смелости выполнения явилась высадка морских десантов на острова Итуруп, Кунашир и Шикотан».
За успешно проведённые военные действия многие участники советско-японской войны 1945 года были удостоены звания Героев Советского Союза, боевых орденов и медалей.
14 сентября 1945 года Указом Президиума Верховного Совета СССР Маршал Советского Союза А.М.Василевский стал дважды Героем Советского Союза. Героями Советского Союза стали адмирал флота Н.Г.Кузнецов, главный маршал авиации А.А.Новиков, генерал-полковник С.П.Иванов, генерал армии И.И.Масленников, а также командующие армиями и группами войск А.Р.Гнечко, М.В.Захаров, Ф.Г.Катков, А.Г.Кравченко, Н.И.Крылов, И.А.Плиев.
Была война и была наша победа, результат которой невозможно переоценить. История сохранила факты этой не простой, хотя и скоротечной войны, хорошо спланированной и блестяще проведённой.
Мережко, капитан 2-го ранга в отставке,
военный историк.
На фотографиях:
1. А.Г. Мережко, капитан П ранга в отставке, военный историк - автор статьи.
2. А.М. Василевский, маршал Советского Союза.
3. Н.Г. Кузнецов, адмирал флота.
4. А.А. Новиков, главный маршал авиации.
5. С.П. Иванов, генерал-полковник.
6. И.И. Масленников, генерал армии.
В этот день:
Праздник был установлен в 1994 году указом президента Российской Федерации.
22 августа -День Государственного флага Российской Федерации.
Праздник был установлен в 1994 году указом президента Российской Федерации.
Госуда́рственный флаг Росси́йской Федера́ции как официальный государственный символ утверждён указом президента Российской Федерации № 2126 от 11 декабря 1993 года «О Государственном флаге Российской Федерации». Представляет собой прямоугольное полотнище из трёх равновеликих горизонтальных полос: верхней — белого, средней — синего и нижней — красного цвета. Исторически «триколор» являлся торговым или коммерческим флагом Российской Империи.
В артикуле 6 утверждённого Петром Первым 13 января 1720 года Уставе морском было сказано: "Корабли торговые Российские повинны иметь флаг полосатой трех колеров: белый, синий, красной". В 1885 году бело-сине-красный флаг был подтвержден императором Александром III флагом коммерческих судов: "Флаг для коммерческих судов состоит из трёх горизонтальных полос, считая сверху: белой, синей и красной". В государственной символике Российской Империи преобладали другие цвета. Созданное в 1696 году гербовое знамя Петра I было красным с белой каймой. В 1742 году в связи с предстоящей коронацией Елизаветы Петровны было создано новое государственное знамя Российской империи (которое являлось одной из государственных регалий наряду с короной, скипетром, печатью и использовалось на торжественных церемониях, коронациях, погребениях императоров). Оно состояло из жёлтого полотнища с изображением на обеих его сторонах чёрного двуглавого орла в окружении овальных щитков с 31 гербом, символизирующих упомянутые в императорской титулатуре царства, княжества и земли. Как символ российской государственности использовался также флаг из государственных цветов чёрно-жёлто-белого сочетания. Ельцин и его окружение выбрали коммерческий триколор как символ современной России.
Одноногий адмирал Иван Исаков
22 августа 1894 года родился Иван Степанович ИСАКОВ (умер 11.10.1967), Адмирал флота Советского Союза, Герой Советского Союза. 20-летним юношей он начал военно-морскую службу. В годы Первой мировой войны служил мичманом на эсминце "Изяслав". После революции занимал ряд руководящих командных и штабных должностей на флотах, а также в центральном аппарате ВМФ, командовал Краснознаменным Балтийским флотом.
Одноногий адмирал Иван Исаков
22 августа 1894 года родился Иван Степанович ИСАКОВ (умер 11.10.1967), Адмирал флота Советского Союза, Герой Советского Союза.
20-летним юношей он начал военно-морскую службу. В годы Первой мировой войны служил мичманом на эсминце "Изяслав". После революции занимал ряд руководящих командных и штабных должностей на флотах, а также в центральном аппарате ВМФ, командовал Краснознаменным Балтийским флотом.
В 1938 г. был назначен заместителем Народного комиссара Военно-морского Флота. В 1939 г. он вступил в ряды Коммунистической партии. Незаурядные способности адмирала Исакова как флотоводца и крупного военачальника особенно раскрылись в годы Великой Отечественной войны, которую он встретил на посту первого заместителя Народного комиссара Военно-Морского Флота. В июле 1941 г., когда создалось тяжелое положение для наших войск и флота в Прибалтике, И. С. Исакова назначили заместителем главнокомандующего Северо-Западного направления по морской части. С образованием Северо-Кавказского направления в апреле 1942 г. И. С. Исакова назначили заместителем главнокомандующего и членом Военного совета этого направления. Организаторский талант Ивана Степановича сыграл большую роль в объединении усилий войск, действовавших в Севастополе, на Керченском полуострове и на Кавказском побережье. Он много внимания уделял боевым действиям Азовской флотилии, Керченской военно-морской базы и других частей Черноморского флота. 4 октября 1942 г. при очередной поездке на передовые линии недалеко от Туапсе, в районе Гойтхского перевала, И. С. Исаков был тяжело ранен. Ему ампутировали ногу. Три месяца продолжалась борьба за его жизнь. Зимой Исаков, не покидая палаты, начал работать, а в мае 1943 г. вернулся в Москву. Став инвалидом, Иван Степанович не потерял самообладания и мужества. Он был назначен начальником Главного штаба ВМФ и заместителем главнокомандующего Военно-Морского Флота, впоследствии занимал ряд других ответственных должностей в центральном аппарате Министерства обороны. Он был удостоен звания Героя Советского Союза, награжден шестью орденами Ленина, тремя орденами Красного Знамени, двумя орденами Ушакова I степени, орденами Отечественной войны I степени и Красной Звезды, многими медалями, а также орденами ряда иностранных государств. И. С. Исаков скончался в 1967 г. Он похоронен на Новодевичьем кладбище.
Возвращение Порт-Артура
22 августа 1945 года советские десантники освободили Порт-Артур и Дальний (Дайрен) от японских захватчиков.
Возвращение Порт-Артура
22 августа 1945 года советские десантники освободили Порт-Артур и Дальний (Дайрен) от японских захватчиков.
13 августа 1945 года - президент США Гарри Трумэн отдал приказ занять порт Дальний до того, как туда высадятся русские. Сделать это американцы собирались на кораблях. Советское командование решило опередить США: пока те доплывут до Ляодунского полуострова, высадить русский десант на гидросамолетах.
22 августа 1945 года 27 самолетов 117-го авиаполка Военно-Воздушных Сил Тихоокеанского Флота поднялись в воздух и взяли курс на порт Дальний. На борту каждого из них было по 36 человек. В бухте порта Дальний десант высадился и занял город. Затем совместно с частями
6-й Гвардейской танковой армии и частями 39-й армии освободили весь Ляодунский полуостров вместе с Порт-Артуром. Он снова вернулся в Россию. Верховный г лавнокомандующий Иосиф Сталин так оценил этот факт: «Свою агрессию против нашей страны Япония начала еще в 1904 году во время русско-японской войны... Как известно, в войне с Японией Россия потерпела тогда поражение. Было ясно, что Япония ставит себе задачу отторгнуть от России весь ее Дальний Восток.... Но поражение русских войск в 1904 году в период русско-японской войны... легло на нашу страну черным пятном. Наш народ верил и ждал, что наступит день, когда Япония будет разбита и пятно будет ликвидировано. Сорок лет ждали мы, люди старого поколения, этого дня».
22 августа 1989 года скончался Александр Сергеевич Яковлев (р. 1906), авиаконструктор, лауреат шести Сталинских премий, Ленинской премии и Государственной премии СССР, создатель самолётов серии ЯК.
Авиаконструктор Александр Яковлев
22 августа 1989 года скончался Александр Сергеевич Яковлев (р. 1906), авиаконструктор, лауреат шести Сталинских премий, Ленинской премии и Государственной премии СССР, создатель самолётов серии ЯК.
Под руководством Яковлева ОКБ 115 выпустило свыше 200 типов и модификаций летательных аппаратов, в том числе более 100 серийных. С 1932 года самолёты ОКБ непрерывно находятся в крупносерийном производстве и эксплуатации. Всего построено 70 000 самолётов «Як». Во время Великой Отечественной войны для фронта было построено 40 000 самолётов «Як». На самолётах КБ Яковлева установлено 74 мировых рекорда.
Обмен информацией
Если у вас есть информация о каком-либо событии, соответствующем тематике нашего сайта, и вы хотите, чтобы мы её опубликовали, можете воспользоваться специальной формой:Вопрос о вступлении СССР в войну с Японией был решён на конференции в Ялте 11 февраля 1945 года специальным соглашением. В нём предусматривалось, что Советский Союз вступит в войну против Японии на стороне союзных держав через 2−3 месяца после капитуляции Германии и окончания войны в Европе. Япония отвергла требование США, Великобритании и Китая от 26 июля 1945 года сложить оружие и безоговорочно капитулировать.
По распоряжению Верховного Главнокомандования ещё в августе 1945 года началась подготовка к боевой операции по высадке морского десанта в порту Далянь (Дальний) и освобождению Люйшуня (Порт-Артура) совместно с частями 6-й гвардейской танковой армии от японских оккупантов на Ляодунском полуострове Северного Китая. К операции готовился 117-й авиаполк Военно-Воздушных Сил Тихоокеанского флота, который проходил подготовку в бухте Суходол под Владивостоком.
Главнокомандующим советскими войсками для вторжении в Маньчжурию был назначен Маршал Советского Союза О.М. Василевский. Была задействована группировка, состоящая из 3-х фронтов (командующие Р.Я. Малиновский, К.П. Мерецков и М.О. Пуркаев), общей численностью 1,5 милиона человек.
Им противостояла Квантунская армия под командованием генерала Ямады Отозо.
9 августа войска Забайкальского, 1-го и 2-го Дальневосточных фронтов во взаимодействии с Тихоокеанским военно-морским флотом и Амурской речной флотилией начали боевые действия против японских войск на фронте более 4 тысяч километров.
Не смотря на усилия японцев сосредоточить как можно больше войск на островах самой империи, а также в Китае на юге от Маньчжурии, японское командование уделяло также большое внимание и Маньчжурскому направлению. Именно поэтому к девяти пехотным дивизиям, что оставались в Маньчжурии в конце 1944 года, японцы до августа 1945 года развернули дополнительно 24 дивизии и 10 бригад.
Правда, для организации новых дивизий и бригад японцы смогли использовать лишь необученных молодых призывников, которые составляли более половины личного состава Квантунской армии. Также в новосозданных в Маньчжурии японских дивизиях и бригадах, кроме малочисленности боевого состава, часто отсутствовала артиллерия.
Наиболее значительные силы Квантунской армии — до десяти дивизий — дислоцировались на востоке Маньчжурии, который граничил с советским Приморьем, где был размещен первый Дальневосточный фронт в составе 31 пехотной дивизии, кавалерийской дивизии, мехкорпуса и 11 танковых бригад.
На севере Маньчжурии японцы сосредоточили одну пехотную девизию и две бригады — тогда как им противостоял 2-й Дальневосточный фронт в составе 11 пехотных дивизий, 4 пехотных и 9 танковых бригад.
На западе Маньчжурии японцы разместили 6 пехотных дивизий и одну бригаду — против 33 советских дивизий, в том числе двух танковых, двух механизированных корпусов, танкового корпуса и шести танковых бригад.
В центральной и южной Маньчжурии японцы имели еще несколко дивизий и бригад, а также две танковые бригады и всю боевую авиацию.
Учитывая опыт войны с немцами, укрепленные районы японцев советские войска обходили мобильными частями и блокировали пехотой.
Из Монголии в центр Маньчжурии наступала 6-я гвардейская танковая армия генерала Кравченко. 11 августа техника армии встала из-за отсутствия топлива, но был использован опыт немецких танковых частей — доставка топлива танкам транспортными самолетами. В результате до 17 августа 6-я гвардейская танковая армия продвинулась на несколько сотен километров — и до столицы Маньчжурии города Чаньчунь осталось около ста пятидесяти километров.
Первый Дальневосточный фронт в это время сломил оборону японцев на востоке Маньчжурии, заняв крупнейший город в этом регионе — Муданьцзянь.
В ряде районов советским войскам пришлось преодолевать упорное сопротивление противника. В полосе 5-й армии с особой ожесточенностью держалась оборона японцев в районе Муданьцзяна. Были случаи упорного сопротивления японских войск в линиях Забайкальского и 2-го Дальневосточного фронтов. Японская армия также предпринимала многочисленные контратаки.
14 августа японское командование обратилось с просьбой о перемирии. Но военные действия с японской стороны не прекращались. Лишь через три дня Квантунская армия получила приказ командования о капитуляции, которая вступила в силу 20 августа.
17 августа 1945 года в Мукдене советские войска взяли в плен императора Маньчжоу-Го — последнего императора Китая Пу И.
18 августа была начата высадка десанта на самые северные из Курильских островов. В этот же день главнокомандующий советскими войсками на Дальнем Востоке отдал приказ о оккупации японского острова Хоккайдо силами двух пехотных дивизий. Однако этот десант не был осуществлен из-за задержки продвижения советских войск на Южном Сахалине, а потом отложен до распоряжений Ставки.
Советские войска заняли южную часть Сахалина, Курильские острова, Маньчжурию и часть Кореи, захватив Сеул. Основные боевые действия на континенте велись еще 12 дней, до 20 августа. Но отдельные бои продолжались до 10 сентября, который стал днем полной капитуляции Квантунской армии. Боевые дествия на островах полностью закончились 1 сентября.
Акт о капитуляции Японии был подписан 2 сентября 1945 на борту американского линкора «Миссури» в Токийской бухте. От Советского Союза акт подписал генерал-лейтенант К.М. Деревянко.
Участники подписания акта о капитуляции Японии: Хсу Юн-чан (Китай), Б.Фрейзер (Великобритания), К.Н.Деревянко (СССР), Т.Блейми (Австралия), Л.М.Косгрейв (Канада), Ж.Леклерк (Франция).
По итогам войны войны к СССР отошли территории Южного Сахалина, временно Квантун с городами Порт-Артур и Далянь, а также Курильские острова.